Олег НИКИФОРОВ, "С пером и шпагой"

Журналиста газеты «Азат» Казиса ТОГУЗБАЕВА обвиняют в оскорблении чести и достоинства президента. Его критические статьи, опубликованные в Интернете полгода назад, послужили Комитету национальной безопасности поводом для возбуждения уголовного дела. Алматинская прокуратура утвердила обвинительное заключение и передала дело в суд. 21 декабря уже должно состояться судебное заседание.

Поразительно, что уголовное преследование журналиста началось в то самое время, когда Казахстан усиленно работал по продвижению своей заявки на председательствование в ОБСЕ, в организации, которая выступает категорически против уголовного преследования журналистов за критику чиновников, депутатов и других высокопоставленных лиц. 

Именно о недопустимости подобного преследования журналистов сказали в своем заявлении Казахстанское Международное бюро по правам человека и соблюдению законности (КМБПЧиСЗ) и Фонд защиты свободы слова «Адил соз», обратившиеся к руководству страны. Правозащитники обратили внимание казахстанских властей на то, что ни в одном из развитых демократических государств, в число которых стремится войти и Казахстан, чиновники не судятся с прессой, критикующей их деятельность. Но призыв правозащитных организаций не был услышан.

Не критикуй – судим не будешь

Уголовный кодекс РК содержит несколько статей, позволяющих привлекать гражданина, в том числе и журналиста, к уголовной ответственности за распространенную информацию. Это ст. 129 «Оскорбление», ст. 130 «Клевета» и ряд статей, касающихся посягательства на честь и достоинство должностных лиц, а именно: 

ст. 318 «Посягательство на честь и достоинство Президента РК и воспрепятствование его деятельности», ст. 319 «Посягательство на честь и достоинство депутата и воспрепятствование его деятельности», ст. 320 «Оскорбление представителя власти». 

Как следует из ст. 318 и 319 УК РК, президент Казахстана и депутаты пользуются значительно большей защитой своей чести и достоинства, чем обычные граждане, что прямо противоречит международным стандартам свободы слова и СМИ, в соответствии с которыми государственным органам всех ветвей власти (законодательной, исполнительной и судебной, а также тем органам, которые так или иначе выполняют публичные функции) вообще должно быть запрещено возбуждать дела о защите деловой репутации.

Согласно тем же международным стандартам и практике никто не должен нести ответственность по законам о клевете и посягательстве на честь и достоинство за выражение своего мнения. 
Однако казахстанское законодательство и практика развиваются как раз в противоположном направлении. Все дела о клевете или посягательстве на честь и достоинство должностных лиц, в том числе президента страны, как раз и возбуждаются либо органами национальной безопасности, либо полицией, либо по заявлению прокуратуры. При этом еще никто не услышал мнения самого президента, считает ли он себя оскорбленным критическими публикациями в прессе, хотя честь и достоинство – это личностные характеристики человека, исходящие из его собственных представлений и самооценки. И определить, унижены эти честь или достоинство, может только сам человек, а не органы национальной безопасности или прокуратуры.

- Наша судебная практика, - отмечает в своем комментарии по поводу процесса над Казисом Тогузбаевым директор Бюро по правам человека Евгений ЖОВТИС, - не утруждает себя разделением таких понятий, как «сведение» и «мнение». При этом очень трудно понять – чем же руководствуется суд, оценивая тот или иной материал журналиста. Журналист дает свою субъективную оценку. Он высказывает свое мнение по событиям, происходящим в стране, и, соответ-ственно, выпячивает каких-то должностных лиц в этом материале, говоря, что они несут за это ответственность. И, в принципе, эти лица действительно несут моральную и политическую ответственность – потому что они руководят государством, отраслью и т.д. Каким образом это потом трансформируется из оценки, из сугубо личного субъективного мнения в якобы распространяемую им недостоверную информацию – понять очень сложно. 

Для того чтобы с этим бороться, необходимо, чтобы судебная система Казахстана начала вести судебный процесс, основываясь на международных представлениях о праве. Если судебная система этого не делает, то всегда будет непонятно, чем она руководствуется при вынесении своих решений. Если она будет считать свободу слова ключевой, базовой, фундаментальной ценностью любого государства, значительно более важной, чем ущемление чести и достоинства какого-либо государственного чиновника, пусть и очень высокопоставленного, тогда, возможно, решения будут приниматься в пользу свободы слова. А пока решения принимаются в пользу чиновника или с целью наказать журналиста и ограничить его профессиональные возможности по выражению своего субъективного мнения о происходящих в стране событиях. 

Экспертиза с нарушением закона

Как считают эксперты КМБПЧиСЗ, которые дали правовую и юридическую оценку обвинительному заключению, предъявленному Казису Тогузбаеву, его публикации совершенно очевидно представляют собой мнение журналиста о происходящих в стране событиях и действиях конкретных лиц. А все дальнейшие действия властей по его уголовному преследованию как раз исходят из противоречащих международным стандартам принципам и нормам, поскольку нельзя судить за мнение!

Кроме того, правозащитники отмечают, что все судебно-филологические экспертизы были проведены ДКНБ без информирования подозреваемого и с грубым нарушение норм уголовно-процессуального законода-тельства, в частности ст. 244 Уголовно-процессу-ального кодекса РК, в которой говорится о правах потерпевшего, подозреваемого и обвиняемого при назначении экспертизы и ее производстве.

В этой статье УК РК сказано, что «если экспертиза была проведена до признания лица подозреваемым или привлечения в качестве обвиняемого, следователь обязан ознакомить его с постановлением о назначении экспертизы, с заключением эксперта и разъяснить ему его права и обязанности, перечисленные в части первой настоящей статьи». То есть проведение «досрочной» экспертизы никак не ограничивает весь комплекс прав, который имеется у подозреваемого или обвиняемого.

Однако, по мнению экспертов, по таким делам, как дело Тогузбаева, органы прокуратуры, органы национальной безопасности, органы внутренних дел стали пользоваться преимущественным статусом по сравнению с обычными гражданами и проводят экспертизы до вынесения постановления о возбуждении уголовного дела и до признания лица подозреваемым. Понятно, что гражданин не может обратиться в Центр судебной экспертизы без соответствующего постановления следователя или решения суда. 

«А государственные правоохранительные органы могут, - пишут в своем комментарии правозащитники. - Выносят постановление и направляют материалы статьи на экспертизу. При этом ставят нужные себе вопросы, формулируют их определенным образом, и в результате грубо нарушают права подозреваемых (обвиняемых) на уточнение этих вопросов, на постановку своих вопросов. И, кроме того, нарушается право на отвод экспертов.
В этих условиях проведенные заранее экспертизы сразу же ставят в неравное положение сторону обвинения и сторону защиты. Последней остается только обращаться к другим специалистам – филологам, в том числе и к ведущим российским лингвистам, консультативные мнения которых «благополучно» отказывают приобщать к материалам дела, причем на любой стадии. И даже отказываются вообще обсуждать, как будто их не существует.
Самое главное, что именно эти, проведенные без информирования будущего подозреваемого или обвиняемого органами уголовного преследования или другими органами, экспертизы и кладутся в основу всех обвинительных приговоров по таким делам или решений не в пользу журналистов и СМИ по гражданским делам».

Туркменбаши выше критики

Какие же выражения из материалов Казиса Тогузбаева оскорбляют президента Казахстана? Правозащитники в своем анализе обвинительного заключения приводят такой пример:

«В обвинительном заключении в качестве обоснования обвинения делается также ссылка на заключения тех же экспертов ТАСКЕНТБАЕВОЙ и СВАНКУЛОВА, а также эксперта ЕСИЛЬБАЕВОЙ в отношении того, что выражения, использованные в статьях «Мафиозный режим покрывает убийц Алтынбека Сарсенбаева» и «Папа Римский и Папа Астанинский – почувствуйте разницу!», имеют «негативное оценочное значение» и что в статье содержится негативная оценка общественно-политической ситуации в РК и Президента РК. 

Понятно, что эксперты отвечали на вопросы следователя. Однако эти вопросы сами по себе вызывают удивление. Например, упомянутый выше вопрос, поставленный следователем перед экспертами, звучит следующим образом: имеют ли выражения, использованные автором в статье, негативное оценочное значение?

А следующий вопрос еще хлеще: содержатся ли в тексте данной статьи высказывания, подрывающие авторитет государственной власти, государственных органов и должностных лиц?

Затем следователь строит свое обвинение на основе положительных ответов экспертов на первый вопрос, хотя уголовное законодательство Республики Казахстан не содержит никаких мер ответственности за «негативную оценку» любых государственных органов и должностных лиц. И даже не содержит таких понятий, как дискредитация.

Кстати, в соседнем с нами Туркменистане, говорят, существует уголовная ответственность за сомнения в «мудрости» политики великого Туркменбаши… 
Но очевидно, что любая критика, даже вне зависимости от степени жесткости, есть не что иное, как негативная оценка, и она преследоваться в уголовном порядке не может». 

Так оценивают обвинительное заключение правозащитники. Теперь слово за судом. И каким будет его решение, можно только предполагать. Вполне вероятно, что журналист будет признан виновным. В таком случае ему грозит лишение свободы сроком до трех лет – за собственное мнение.