Журналистов в Казахстане стали преследовать всё чаще. Об этом заявила глава юридической службы Правового медиацентра Гульмира Биржанова на пресс-конференции. На что обращают внимание правозащитники, читайте в материале Orda.kz.

Положение журналистов ухудшилось, о чём говорит рост числа обращений в организацию, заявила Гульмира Биржанова.

«Судебные преследования, законопроект о массмедиа, к сожалению, который не улучшает положения журналистов. Отказы в доступе к информации. Вчера поступило, что журналистам в ЗКО запретили снимать паводки. Всё это, к сожалению, говорит о том, что ситуация ухудшилась. И сейчас, если мы рассматриваем судебные кейсы, 20 лет работаю медиаюристом, могу сказать, что сейчас их стало больше. Очень много. И все кейсы абсолютно абсурдные»сказала Гульмира Биржанова.

Данияр Адилбеков

Данияра Адилбекова  задержали 27 марта. Поводом послужили его публикации в анонимном телеграм-канале «Дикая орда». Оказалось, что на журналиста написали заявление вице-министр энергетики Ерлан Аккенженов, журналистка Гульжан Ергалиева и арабский инвестор столичного аэропрта. Судя по всему — это Юсуф Рашед Альджаудер. Именно о нём была одна из публикаций на канале. К слову, все публикации, послужившие поводом для заявлений, а позже задержания журналиста, до сих пор доступны для прочтения. Изначально, Адилбекова обвинили в ложном доносе о коррупционном преступлении. За что ему грозило восемь лет лишения свободы. 17 апреля журналист  написал письмо коллегам из ИВС, заявив, что его преследуют за правду те, «кто разворовывает страну и лоббирует интересы эксклюзивного покупателя казахстанской нефти Vittol». 

После публикации письма журналиста в СМИ дело переквалифицировали на другую уголовную статью «Распространение заведомо ложной информации», за которую максимальный срок — до трёх лет лишения свободы.

Адвокат Адильжан Маутканов недоумевает, почему к делу привлекли Комитет национальной безопасности.

«Там не один оперативный сотрудник, их там несколько. Мы смогли насчитать четверых. Сколько их на самом деле, мы не знаем. Часть из них мы записали на карандаш, и в последующем Данияр сам озвучит эти фамилии, если возникнет такая необходимость. В чём заинтересованность КНБ? Мы так и не поняли»сказал адвокат.

Адилбеков также заявил, что сотрудники КНБ пытаются получить от него сведения о других журналистах, и задают вопросы, не относящиеся к материалам дела. 

Также Маутканов заявил об угрозах, которые поступали его клиенту.

«Начали спрашивать про коллег, потом были небольшие угрозы в сторону его семьи. Поэтому он решил написать письмо, которое вы опубликовали. Ему сказали: “Зря ты это делаешь”. И он сказал: “Тогда я буду всем рассказывать как есть”. Детали он вам сообщит, если не устно, то письмо вам отправит с подробными фамилиями, фактами и так далее»,добавил он.

Также адвокат рассказал о нарушениях при задержании Адилбекова. Самым главным он называет то, что ни Данияру, ни его супруге не дали связаться с адвокатами, как того гарантирует Конституция.

«Когда вас задерживают, вы имеете право обратиться к своему адвокату. У Данияра же просто забрали телефон, не дали возможности никому позвонить. Задержали на улице. Задерживать простого журналиста, у которого нет связей и денег, приехала большая группа - сотрудники КНБ, полиции, спецотряд. Все же знают, что человеку обязаны предоставить право позвонить адвокату. Но ни ему, ни супруге, таких прав не предоставили. У них просто забрали телефоны, которые до сих пор находятся у полиции. Конституционные права как минимум двоих лиц нарушили, не дав позвонить их адвокатам»сказал Адильжан Маутканов.

Автомобиль журналиста забрали на штраф-стоянку.

«Сразу же обыскали машину, которую по непонятным причинам поместили на штраф-стоянку. Это не орудие преступления, на ней нет следов преступления. Машина приобретена в 2019 году. То есть привести к тому, что он купил её на деньги от постов — тоже не получится. Это единственная машина семьи, но её до сих пор не хотят возвращать. Ходатайство подано — ответа нет. Про машину как будто забыли»сказал он.

Адвокат настаивает, что действия Адилбекова на уголовную статью не тянут. А претензии в отношении него должны рассматриваться в гражданском порядке. 

Асхат Ниязов

В деле Асхата Ниязова не меньше вопросов. Журналиста решили судить за репост публикации издания ProTenge в поддержку коллег из «Радио Азаттык». В посте говорилось о том, что МИД РК отказал сотрудникам «Радио Азаттык» в аккредитации на работу в Казахстане, руководствуясь рассматриваемым сейчас в парламенте законом о массмедиа. Сейчас на него завели административное дело по клевете. Однако у этого дела как ни странно нет заявителя. 

«Его привлекают по административному правонарушению — по клевете. Самое интересное, что в нашем деле отсутствует заявитель. Хотя до этого возбудили уголовное дело, которое полиция прекратила за отсутствием состава преступления. По клевете обязательно должен быть заявитель. Физическое лицо»,сказала адвокат Асель Токаева.

Она также защищает интересы сотрудников «Радио Азаттык» по их иску к казахстанскому МИДу.

«Я как раз на тот период отслеживала, мы обсуждали эти поправки в законодательство. И указанное обсуждение депутатами как раз было в период подачи иска “Радио Азаттык”»говорила она.

22 апреля по делу Ниязова прошли предварительные слушания. На них присутствовал сотрудник полиции, который оформлял протокол о правонарушении в отношении Ниязова, но по словам адвоката, сделал это с ошибками. Также, в качестве участника пригласили представителя Комитета информации Министерства культуры и информации. Он пояснил, что ведомство мониторит все СМИ и соцсети. И в Telegram-канале Ниязова обнаружили репост якобы заведомо ложной информации. 

Адвокат Ниязова пояснила, что репост с указанием автора оригинальной публикации, по закону о СМИ, не подпадает под статью о распространении заведомо ложных сведений. А поскольку статья у Ниязова другая - Клевета, то в обвинении нет ни смысла, ни состава преступления, ни пострадавших. Суд объявил перерыв, не назвав даты следующего заседания. 

Что касается «Радио Азаттык», то, возможно, будет какое-то медиативное соглашение.

«По “Радио Азаттык”, возможно, мы придём к какому-то медиативному соглашению. Сейчас мы на стадии переговоров. Лучше худой мир, чем добрая ссора»считает Асель Токаева.

Марина Низовкина

Асель Токаева также защищает Марину Низовкину, которую в клевете обвинил первый заместитель Департамента полиции Шымкента Ермахана Абдарманова. Суд первой инстанции не нашёл состава нарушения в публикации, однако апелляционная коллегия признала журналистку виновной.

«Протокол был составлен по одной публикации, а апелляционная коллегия взяла две. Вторая публикация вообще не была предметом протокола. Это считается серьёзным, грубым нарушением закона. Суд вышел за пределы рассматриваемого дела. И по существу экспертиза показывает, что есть негативная информация, но нет порочащих сведений. Заявителем является первый заместитель департамента полиции Шымкента. А это, как вы понимаете, существенное основание для принятия решения в пользу чиновника. Очевидно правильное решение было пересмотрено в пользу заявителя»сказала Асель Токаева.

Позже журналистка и вовсе записала видеообращение, опасаясь за безопасность своей семьи.

«К чему, например, участковому требовать от меня документы на моего несовершеннолетнего сына? Я считаю, что сейчас моя деятельность будет под каким-то прессингом и угрозой. Я боюсь вечером выходить поздно с работы домой, ездить за рулём своего автомобиля, потому, что я боюсь различных провокаций, причём не только на дороге»заявила Марина Низовкина в своём видеообращении.

Асель Токаева добавила, что журналисты «не могут писать только позитивные вещи, тем более в отношении должностных лиц».

«Тем более таких органов как ДП, если есть составляющие — и про машины, и про номера, действительно, у людей возникают вопросы, почему об этом не написать. Но некоторые лица, которые обладают административным ресурсом так реагируют, и видимо всячески пытаются (повлиять на дело. — прим. ред.)» добавила адвокат.

«Детали не знаю»

Примечательно, но факты преследования журналистов профильный министр — культуры и информации Аида Балаева комментировать не спешила. В кулуарах Мажилиса коллеги «поймали» её, чтобы узнать — будет ли глава ведомства как-то вступаться за журналистов, и что она думает по этому поводу.

Однако в случае с Данияром Адилбековым министр заявила, что «он не журналист». На аргумент коллег о том, что у него есть журналистское образование, и он является внештатным сотрудником одной из редакций, она ответила, что «не знает его».

«Я его как журналиста не знаю. Он представлял анонимный канал, никакого официального запроса в отношении Адилбекова в министерство не поступало»,сказала Балаева.

Возникает вопрос: неужели защиты достойны только те журналисты, которых лично знает министр? Коллеги поинтересовались, почему «за слово» в Казахстане готовы закрыть в изолятор.

«Я детали этого дела не знаю, вам откровенно скажу, и не нужно утрировать. Давайте разберёмся, сейчас идут следственные мероприятия, давайте дождемся результатов, там я уже прокомментирую».сказала министр.

По ситуации с Асхатом Ниязовым министр также попросила дождаться окончания судебного разбирательства. Она добавила, что эти факты не считает давлением на журналистов.

Жадра Жулмухаметова, Илья Астахов 

Источник: Orda.kz