- Да, абонентская плата дает общественному ТВ большую независимость. Но мне кажется, что финансовая независимость – это еще не все. Заплатив некую абонентскую плату, гражданин получает право требовать от общественного телевидения определенной отдачи – выражать его мнение, отстаивать его интересы и т.д.
Представьте себе, смогу ли я обратиться с какой-то проблемой, которая интересует меня, граждан моего квартала, моего района, скажем, на «31 канал» или на «Хабар», чтобы они провели журналистское расследование? Вряд ли эти телеканалы согласятся на подобное предложение, если заданная мной или другими гражданами тема в чем-то не совпадает с интересами хозяев этих телеканалов. Таким образом, общественное телевидение в некоторой степени воспринимается как некий, пусть даже иллюзорный, демократический институт. Приживется ли он у нас – это второй вопрос. 
Конечно, при создании общественного телевидения необходимо решать вопросы административные, финансовые и прочие. Но, кроме того, очень важен момент наличия определенной политической инфраструктуры – я говорю о наших реалиях. Сегодня и в России, и в странах Центральной Азии, например в Узбекистане, рассматривается вопрос о создании общественного телевидения. Точнее, в Узбекистане оно уже есть – при всем том, что о наличии демократии в этом государстве говорить сложно. Потому-то и встает вопрос о наличии политической составляющей в проблеме создания общественного телевидения. Все-таки сверхзадача общественного телевидения – это участие в построении, структурировании гражданского общества.
Но мы можем исходить из обратного посыла. Вспомним законодательный конфликт, который случился пять лет назад в Чехии, когда общество заподозрило назначенного директора общественного телевидения в нарушении концепции этого телеканала. Возможно, что это было безосновательно, но общество выразило ему некий вотум недоверия. И после трехдневной акции протеста на Вацлавской площади в Праге президент Чехии Вацлав ГАВЕЛ сказал, что этот директор общественного телевидения был назначен по закону, но его назначение противоречило духу закона и что президент имеет право применить свои полномочия и потребовать смещения этого директора.
Я это веду к тому, что для эффективной работы общественного телевидения необходима надлежащая политическая инфраструктура: нужен такой президент, как Вацлав Гавел, нужно такое гражданское общество, такое население, как в Чехии, которое будет способно выйти на площадь и выразить свой протест против ненадлежащей работы общественного телевидения. И страна должна при этом называться Чехией.
Когда я готовилась к этому выступлению, я нашла в Интернете высказывание одного российского эксперта, который сказал, что любая идея создания общественного телевидения обязательно проходит три этапа.
Первый этап – когда люди говорят, что этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. В России этот этап уже пройден, у нас – пока нет. 
Этап второй – когда люди говорят, что в этом что-то есть. Россия находится на этой стадии.
А потом наступает третий этап – когда люди говорят, что так и должно быть, и спрашивают, неужели когда-то не было общественного телевидения?
Однако не следует забывать еще один момент. Не нужно противопоставлять государственное и общественное телевидение. Государственное – не значит антиобщественное, и точно так же общественное – не значит антигосударственное. Таких противопоставлений на информационном поле быть не должно.