Татьяна ТРУБАЧЕВА, "С пером и шпагой"

Как это ни печально, дружить пишущая и снимающая братия решила против «родного» Министерства инфор-мации и культуры. Вполне возможно, что «протаски-вая» через парламент изменения в Закон «О СМИ», министр информации думал лишь о сохранении инфор-мационной безопасности нашей страны. Однако побоч-ный эффект от этих «контрацептивов», наверное, удивил самого Ермухамета ЕРТЫСБАЕВА. 

Во-первых, поправки отрицательно сказались на политическом весе и демократическом имидже ми-нистра информации. 

Во-вторых, у журналистов появилась точка соприкосновения – они стали усиленно лоббировать законопроект о СМИ, разработанный НПО. Кроме того, на конгрессе активно говорилось о создании респу-бликанской конфедерации журналистских организаций. 

Впрочем, совместные действия представителей СМИ вызвали не менее организованное противодействие со стороны исполнительной власти. Так, неправитель-ственный вариант Закона «О средствах массовой информации» правительственные чиновники зарубили на корню. О том, какие аргументы правительство вы-двинуло в отрицательном заключении и какие контр-аргументы представило журналистское сообщество, рассказал юрист КЖК Канат САХАРИЯНОВ.

«Отступать не обязаны!»

В начале выступления юрист сделал парадоксальное заявление: «Мы получили хорошее заключение правительства. Основной аргумент против нашего документа звучал так: законопроект преждевременен. А это значит, что наступит время, и мы будем иметь в действующем законодательстве те поправки, кото-рые продвигаем сейчас». 

- Первое, на что указало правительство в своем отрицательном заключении, - объясняет г-н Сахари-янов, - принятие нашего законопроекта может сократить государственные доходы. В чем кабмин увидел уменьшение доходов, не сказано. Единствен-ное предположение, которое у нас возникло по этому поводу, что в нашем варианте нет нормы о том, что за постановку на учет СМИ взимается сбор. Но ведь мы не говорим, что в Налоговом кодексе должна быть вычеркнута норма о сборах. Да, мы против, чтобы за постановку на учет взимался сбор, ведь это пусть мелкое, но препятствие на пути создания СМИ.

В то же время, когда правительство презентовало поправки, говорилось, что сбор будет мизерный, а поступления в бюджет будет незначительным. Так почему же мы не можем отказаться от этой нормы? Тем более что взамен этой нормы мы предлагаем другую. Сбор от исков, подаваемых на возмещение морального вреда, должен составлять 5% от суммы заявленных требований. Правительство парирует, что это препятствует реализации права граждан на защи-ту чести и достоинства. Но это не так. Гражданин вправе требовать опровержение. За это взимается сбор в размере половины минимального расчетного показателя - около 500 тенге. Если гражданин считает, что СМИ должно компенсировать моральный вред и указывает сумму, то, по нашему мнению, с этих исков должна взиматься госпошлина в размере 5%. Вы же знаете, сколько сейчас таких исков подается в суды. При реализации нашего предложения госбюджет получит намного больше, чем со сборов за постановку на учет.

Второе, на что указывают аналитики правительства, что наш законо-проект противоречит действующему законодательству в той части, что мы ратуем за уведомительный по-рядок регистрации СМИ. Да, мы к этому стремимся. Но в нашем законопроекте все-таки заложен разреши-тельный принцип. Уведомительно-разрешительную норму мы взяли в Законе «О частном предприни-мательстве». Так, если государственный орган не произведет в срок регистрацию, то СМИ признается поставленной на учет автоматически. Думаю, гос-органам не стоит так сильно беспокоиться, ведь разрешительная процедура будет применяться.

В-третьих, правительство указало, что у нас не проработан понятийный аппарат. Однако понятий-ный аппарат законопроекта НПО превышает понятийный аппарат действующего закона в 2-2,5 раза. Кроме того, нам указали, что мы должны дать расшифровку таким понятиям, как мнение, оценочное суждение, критика, личные взгляды. Я хочу выйти с предложе-нием оставить только два понятия – мнение и утверждение. Но прежде чем дать определение понятию «мнение», мы должны обратиться к мировому сообществу, узнать, что они закладывали в это понятие, когда писали Пакт о гражданских и полити-ческих правах, который ратифицировала наша страна. С учетом мировой практики мы и будем давать расшифровку. 

Последний пункт касается изменений, внесен-ных в Закон «О СМИ» от 5 июля 2006 года. По мнению правительства, они должны пройти апробацию време-нем. О какой апробации идет речь? Ведь мы все зна-ем, что эти поправки ухудшают положение журналис-тов. Если раньше мы были против этих поправок, то теперь мы должны их исполнять. Но обязаны ли мы отступать от тех предложений, которые мы уже давно продвигаем?

Что сказал «Артикль 19»

Тамара КАЛЕЕВА, президент Международного фонда защиты свободы слова «Адил соз», сравнила действующее законодательство о СМИ и законопроект, подготовленный правозащитными организациями, с международными стандартами:

- В канун Конгресса журналистов исследование дейс-твующего казахстанского законодательства о СМИ сделала по просьбе ОБСЕ Всемирная компания за свободу выражения мнения «Артикль 19». «Артикль 19» выражает обеспокоенность в связи с тем, что Закон РК «О средствах массовой информации» препят-ствует развитию свободных, независимых и плюрали-стических средств массовой информации в Казахстане и ограничивает право населения на получение из разнообразных источников информации по вопросам, затрагивающим общественные интересы.
Авторы анализа напоминают, что ст. 4 Конституции РК гласит: «Международные договоры, ратифици-рованные Республикой, имеют приоритет перед ее законами». Так как Казахстан недавно ратифицировал Международный пакт о гражданских и политических правах, то очевидно, что «и порядок регистрации средств массовой информации, и большинство ограничений в отношении содержания, предусмо-тренных Законом «О средствах массовой информации», ограничивают право на свободу выражения мнения сверх той меры, которая допускается этим догово-ром. Это означает, что применение таких положений незаконно».

Мы, зная позицию наших шефов от власти и ряда депутатов, предложили в своем законопроекте чисто декоративное изменение, которое повышает ответ-ственность министерства перед СМИ, - уведоми-тельно-разрешительную регистрацию и нарвались на решительное «Нельзя!». А ведь международные стан-дарты свободы слова, поддерживаемые ОБСЕ, возглав-лять которую мы стремимся, вообще отметают госу-дарственное регулирование деятельности СМИ. Как известно, январскими поправками в Закон «О СМИ» введены три вида проверок редакций. То есть в любой момент в любую редакцию могут зайти и парализовать работу представители и высшей, и местной исполнительной власти. И это в то время, когда непреложный принцип демократического мирового сообщества гласит, что «запрещается проведение обыска редакционных помещений и изъятие журналистских материалов за исключением случаев абсолютной необходимости и только по распоряжению суда».

Назвался политиком - терпи критику

По мнению Тамары Калеевой, законотворчество наших чиновников продолжается в прежнем направлении – ограничить и запугать ответственностью. 
Так, в мае депутаты Мажилиса в первом чтении одобрили поправку к статье ГК, которая дает возможность предъявлять иски к СМИ с требованием возмещения морального ущерба за распространение сведений, выраженных в неприличной форме, то есть оскорбительных. Однако статья, предусматривающая ответственность за оскорбление, уже содержится в Уголовном кодексе.

- Кто может точно определить, что есть оскорбле-ние? – задается вопросом президент фонда «Адил соз». - Наши эксперты проанализировали предла-гаемую поправку и пришли к заключению: «Понятие неприличной или непристойной формы дискредитации личности не имеет однозначного правового толко-вания. При сегодняшнем положении вероятность, что конкретное решение по делу об унижении чести и достоинства, клевете, оскорблении, компенсации морального вреда будет субъективным, спорным, юридически уязвимым, чрезвычайно высока. В чисто правовом поле найти критерии допустимости или правомерности, равно как недопустимости и неправо-мерности тех или иных способов или форм передачи информации оказывается абсолютно невозможно. 

- Мы уверяем с высоких трибун, - продолжает г-жа Калеева, - что достойны занять место председателя ОБСЕ, а наши, как всегда анонимные, авторы уже в сентябре, в разгар дискуссии по поводу председа-тельства, вносят от имени правительства на рассмо-трение Мажилиса проект закона, который предусма-тривает усиление уголовной ответственности за клевету.

Проектом, в частности, предлагается статью 129 дополнить частью 2-1 следующего содержания: «2-1. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи (это «распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию»), совершенные в отношении кандидатов в президенты Республики Казахстан, в депутаты Парламента и маслихатов, акимы в период подготовки и проведения выборов и референдума, - наказывается ограничением свободы на срок до двух лет или лишением свободы на тот же срок».

- Есть международный принцип, по которому публич-ный деятель пользуется не большей, а меньшей защи-той. Если ты пошел в публичную политику, то есть на служение народу, и живешь на деньги налого-плательщиков, ты обязан быть открытым для критики, в том числе и для пристрастной. Почему-то в тех пятидесяти демократически развитых странах, куда мы стремимся попасть, это правило - незыблемое. В этих странах чиновник не смеет даже подавать подобный иск, если его покритиковали журналисты за служебную деятельность. Особенно это касается кандидатов на выборные должности и особенно в предвыборный период. А нашим кандидатам в акимы и депутаты предлагают повышенную защиту. Из каких соображений? Уверена, это те же самые попытки чиновников застраховать себя от публичной критики. Пока мы будет высокомерно отворачиваться от законодательных проблем, замалчивать их и думать, что главное – мастерство и личные контакты, а закон как-нибудь можно и обойти, эта тенденция не изменится.

Правительство вышло за рамки

Сергей КИСЕЛЕВ, депутат Мажилиса парламента, посмотрел на отрицательное заключение прави-тельства со своей колокольни, и вот что он там увидел:

- Правительство использует в своем заключении такие слова, как нецелесообразное, преждевременен и т.д. По моему мнению, тем самым кабмин выходит за рамки своих полномочий. В соответствии с За-коном «О Парламенте и статусе его депутатов» за-конопроект, требующий увеличения расходов или уменьшения доходов, может быть рассмотрен только при наличии положительного заключения. То есть правительство дает заключение, требуется ли уве-личение расходов или уменьшаются доходы и согласно ли с этим правительство. Все остальное не дело кабмина. Никто не спрашивает исполнительную власть, целесообразен законопроект или нет.
По мнению г-на Киселева, отрицательные заключения превратились в инструмент, который сводит на нет депутатскую законодательную инициативу. Любой депутатский проект, даже если он не содержит затратных норм, правительство может зарубить.
Мажилисмен привел анекдотичный пример из практики применения отрицательных заключений: «На прошлой сессии депутаты инициировали проект о том, что у народного избранника должны быть общественные помощники, которые работают на общественных нача-лах на местах. Правительство дало отрицательное заключение на том основании, что законопроект тре-бует расходов из бюджета на выдачу удостоверений этим помощникам». 

Чтобы подобных анекдотов было меньше, депутаты предложили внести поправки в Закон «О Парламенте и статусе его депутатов». Если изменения будут при-няты, то в случае вынесения «анекдотичного» за-ключения на сессию парламента должен прийти пре-мьер и мотивировать свое решение.

Мажилисмен также рассказал о судьбе законопроекта, разработанного НПО: «Чтобы продвигать документ дальше, мы отозвали законопроект, изменили норму, которая уменьшает доходную часть бюджета, и внесли его опять. Мы исключили ту часть, на основании которой законопроект не может быть рассмотрен в парламенте. На все остальные замечания правитель-ства депутаты могут не обращать внимание». 

Нужна добрая воля

Если предыдущие ораторы делали анализ ситуации в отечественной журналистике и теоретизировали на тему о необходимости объединяться, то Тамара СИМАХИНА, юрист Конгресса журналистов, показала, что в существующем законодательстве есть механизм, по-зволяющий журналистам консолидироваться и сообща влиять на приятие решений правительства и парламента.

«Как правило, о постановлениях правительства мы узнаем, - говорит г-жа Симахина, - когда оно уже принято, о существовании проекта этого постановления мы даже и не слышим. Открываешь утром базу «Юрист» и с удивлением читаешь измененное положение о порядке аккредитации журналистов. О законопроектах узнаем на стадии обсуждения в Мажилисе, то есть когда упущено время, и мы не можем войти в состав рабочей группы».

Как журналисты и правозащитники выкручивались из этой ситуации? Уже постфактум обращались к депу-татам, в правительство, чтобы учитывались интересы той группы людей, чью деятельность измененные или принятые законодательные акты регулируют. От обра-щавшихся отмахивались, как от мух. Однако ситуация изменилась 7 июля этого года, когда был принят Закон «О частном предпринимательстве».

- Теперь законодатель дает нам реальный механизм, и мы можем принимать реальное участие на стадии разработки законопроектов, постановлений, выска-зывать свое мнение по ним, - утверждает г-жа Симахина. - Сейчас каждое министерство создало специальные экспертные советы. В них в обяза-тельном порядке входят представители аккреди-тованных объединений, которые защищают права част-ных предпринимателей и представители соответ-ствующего государственного органа. Экспертный со-вет в обязательном порядке рассылает всем членам проект, разработанный министерством, объединение дает экспертное заключение, мотивирует свое несогласие и вносит свои предложения. Затем совет собирает все заключения, оформляет протокол. Этот протокол в обязательном порядке подается министру до того, как он подпишет постановление, или прилагаться к законопроекту.

У экспертных комиссий есть один минус – они могут лишь давать рекомендации. Но есть и огромный плюс - они предоставляют возможность общественным об-ъединениям принимать участие в разработке поста-новлений, законопроектов уже на начальной стадии, чего раньше не было. 

На республиканском уровне такие заключения дают союзы субъектов частного предпринимательства. «Значит, нужна ассоциация, куда войдут обществен-ные журналистские организации, которые защищают права частных предпринимателей в области средств массовой информации, и заинтересованные неком-мерческие организации, - делает вывод юрист КЖК. - Члены исполкома Конгресса журналистов выступают с предложением создать такую ассоциацию в Казахста-не. Конфедерация (это рабочее название) сможет ежедневно не на словах, а на деле отстаивать наши интересы».

Тамара Симахина говорит, что с юридической точки зрения создать такую ассоциацию легко (достаточно провести учредительное собрание представителей, составить учредительный протокол, дать название, конкретизировать, как будет жить этот союз, и за-регистрировать юридическое лицо в Минюсте), глав-ное, что нужно в этой ситуации, - добрая воля всех журналистских организаций.